Николай I: не случайный император

С лёгкой руки Герцена, которого не вовремя разбудили декабристы, российский император Николай I получил прозвище Палкин. Безусловно, некоторые основания для этого были: своё царствование он начал с подавления восстания декабристов, но если быть честным до конца, то и эти товарищи преследовали не такие уж благие цели.

Собственно, императором Николай не должен был стать, так как являлся третьим по счёту сыном Павла I. Соответственно его и воспитывали, уделяя большее внимание военному делу. Хотя Великий князь отличался живым умом, любил естественные науки, увлекался инженерией и хорошо чертил. Он был значительно младше двух старших братьев — императора Александра I и князя Константина Павловича — и в государственных делах не участвовал.

Но у него, единственного из всех братьев, был сын, Константин же вовсе был бездетный. Поэтому, когда пришло время думать о наследнике, император Александр остановил свой выбор именно на Николае. Но после внезапной смерти императора Николай присягнул Константину, тот же в свою очередь отказался от престола. В общем, сложилась нетипичная ситуация: при формальном наличии двух правителей по факту не было ни одного.

Это междуцарствие продолжалось некоторое время, чем и воспользовались декабристы. Но именно 26 декабря 1925 года, когда на Сенатской площади начались волнения, Николай наконец официально стал императором. Продолжение этой печальной истории известно всем из школьных учебников и художественной литературы.

Венчание на царство, коронация по церковному обряду, согласно традиции проходила в Москве, в Успенском соборе Кремля. Сохранилось описание этого торжественного события в изложении супруги британского посла Анны Дисборо. Она подробно описывает, как священник возлагал корону на голову Николая, как его поздравляли мать (вдовствующая императрица Мария Фёдоровна), братья и другие родственники. 

Это очень растрогало иностранку, и она отметила: «Имперское достоинство и величие, казалось, были напрочь забыты, и перед нами предстала картинка счастливого согласия в семейном кругу». Корону поменьше возложили на новую императрицу, а Николай проявлял о супруге нежную заботу, постоянно посматривая в её сторону, как бы справляясь о её самочувствии. После коронации императорская чета, зайдя ещё в две церкви, отправилась во дворец.

Москва приветствовала нового царя торжествами и гуляниями. Был на них, вероятно, и Александр Сергеевич Пушкин. Во всяком случае, народные гуляния он подробно описывал в письме к П.А. Осиповой.

Кстати, отношения царя и поэта принято считать антагонистическими. Якобы один из них — вольнодумец, другой — ярый душитель демократии. 

Но всё далеко не так однозначно. Расхожую фразу, которую обычно приводят сторонники теории вражды и принадлежащую Николаю I: «Пушкин умер, и слава Богу!», — следует дочитывать до конца: «Пушкин умер, и, слава Богу, умер христианином». Это в корне меняет смысл! Поэт и император успели обменяться письмами перед кончиной Александра Сергеевича. Пушкин просил прощения за участие в дуэли, а Николай в случае печального исхода обещал позаботиться о его семье, что и сделал.

Да и слова поэта заставляют задуматься об истинных отношения с императором: «Видел я трёх царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий хоть и упёк меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвёртого не желаю; от добра не ищут».

Но это уже тема для отдельного и очень обстоятельного разговора…